Хм, воистину дурная голова рукам покоя не дает. Если бы я не придумал себе желание, ничего бы не было. Все началось с кружки… нет, наверно с вопроса: "Что же придумать, чтобы выбить себе выходной?".
(c)
Замечательный день, ничем не примечательный, только погода подводит – до мерзости слякотно и промозгло. Хочется позитива, улыбок и один свободный день во время рабочей недели. Помните, я как-то писал о неправильных желаниях?
погружаемся)Так вот, пытаюсь контролировать, не просить черти что и всячески оберегать положительный свет в душе. Но уже как две недели на работе сплошное уныние, поэтому решил, раз нет путных дел на работе, то можно сделать что-нибудь полезное дома. Гадал, какой день взять четверг или понедельник. Пока гадал, думал еще об уважительной причине. Высшим силам надоело слушать мой лепет, смотреть на мои жалкие потуги и трепыхания в сторону благородства или нежелания вешать очередное вранье на свои плечи. Короче, они все устроили сами, по первому классу, впрочем, как всегда.
Исполнение началось банально. Вечером в среду мне захотелось молока. Страшно захотелось, словно от меня его скрывали очень давно, а сегодня выставили кувшин разрешая пригубить жидкость. В честь такого подарка, т.е. в честь от ощущения якобы подарка, в моем мозгу щелкнуло, что пить сию жидкость необходимо только из своей любимой чашки. Она небольшая по объему, глиняная, черного цвета, вылепленная в форме быка. Смахивает на детскую, но, сука, как я ее любил. Мне нравятся прикольные кружки, наверно, поэтому у меня уже небольшая коллекция, которая, впрочем, часто обновляется, т.к. то что было разбивается при разных случаях, а новое всегда другое. Еще не разу не было одинаковой кружки, если уж разбилась, то больше такой у меня не будет, какую бы к ней любовь не питал. Это называется не судьба. Так вот открываю шкафчик, а кружка стоит в самом дальнем углу на верхней полке, я чувак миниатюрный, без дополнительных приспособлений не достану. Без задних мыслей беру табуретку, про которую брат давеча что-то рассказывал, но это такое смутное, что в мыслях не задерживается. Ставлю, спокойно забираюсь на нее, аккуратно достаю кружку, казалось бы вот цель уже достигнута. Можно уже себя поздравить, представить вкус молока, и тут случается подарок от высших сил. Брат кричит, чтобы я тихо стоял и медленно слезал и быстро. Я же никогда не могу с ним нормально говорить, это уже игра такая, поэтому пререкаясь и смеясь понимаю, вот просто в какую-то секунду время останавливается, и я понимаю, что на все стопроцентно сейчас упаду. Только осознал, как слышу треск, мое тело в полете. Несколько секунд, как целая вечность. Не за что схватиться: в одной руке кружка, которую ни в коем случае не отпущу, а другая балансирует, пытаясь поймать равновесие, вдруг все обойдется. Почти получилось удержаться, на чем не понятно, но уже душа ликует, как оказалось рано. Тело по какому-то своему усмотрению поворачивается на девяносто градусов, пластмасса не выдерживает в конец и разлетается. Стремительно падаю, левой стороной собирая все осколки, которые впиваются в ногу, руку, рассыпаются по полу, на который с воплем приземляюсь я. Во время полета я взял свое с полна от дверцы шкафчика, от банки на столе, от каких-то склянок на том же чертовом столе, от самого стола, а в конце еще раз, уже втирая осколки непосредственно в тело. Результат составляет живописную картину: треснутый каркас табуретки, охватывающий мою ногу, россыпь осколков вокруг, два осколка из которой впились в ляжку сзади, походу я просто вогнал их в тело своим весом и спокойно сижу на них; стекающая кровь с многочисленных порезов, поэтому не видно, что серьезно, а что не стоит внимания; и как элемент романтики – легкая пыль каких-то специй, мягко благоухающая над всем местом происшествия. Ужин, бля, подан!
читать дальшеБоли пока нет, до мозга еще не дошло, но сука, плакать хочется от понимания, кружку не уберег. Она так и осталась у меня в руках, т.е. часть ее. Ручка и кусочек стенки, все остальное узорчато валяется в мозаике на полу, центром которой является мое уже саднящее и перерастающее в настоящую боль тело. Вот так и организуются отгулы. Брат с бледным лицом подскочил, говоря, что как в дурацких фильмах ничего не мог сделать, что кто-то просто дурак, если не мудак, что не слушает, когда говорят – табуретка треснула и на ней опасно отплясывать. Не то чтобы я отплясывал, но и осторожным не был. Стал орать, что мне нужна помощь, звать мать. А я сижу и не могу заставить работать свой мозг для дальнейших действий. Пока гордыня не взяла меня за грудки, заставила двигаться. С моей стороны никак не позволительно показывать свою слабость. Мужики, блять, не плачут, не стонут при попытке встать. Поэтому вытаскивать осколки и промывать порезы я отчалил самостоятельно, предварительно выкинув брата из ванны, который мужественно сопротивлялся, в итоге мы с ним еще и поругались, что не помешало ему подвывать у двери. В своей опеке, беспокойстве и богатым воображением он страшен, скажу я вам. Если б я не вылез боле менее чистым и вроде как улыбающемся, хотя было больно, он бы уже пригнал сюда пару скорых если не больше. Ничего страшного не было, самые неприятные места это голень, по которой будто лопатой ебнули, от чего она распухла и адски болела. Это был в моей жизни первый настоящий серьезный ушиб. Я аж прихуел, откуда только мог взяться? Вроде вот так вот явно никто по ноге не бил. Большое облегчение было прочувствовать, что это не перелом. Я был счастлив. Другое гавенное место было это под самой задницей на ляхе, куда весело воткнулись осколки, вот там я опасаюсь шрамов. Я таких подарков не хочу. Знаете, я люблю шрамы, у меня есть несколько и мне они нравятся, мне нравится помнить о прошедшем, а вот знать, что эти от гибели моей любимой чашки. Как глупо. А третье это порез почти во всю ногу, который проходит под коленкой, при сгибе которой постоянно взрывается раздражающей болью, похожей на неприятный зуд, чем действительно являющейся болью. Все остальные мелкие порезы, синяки, ушибы не имеют значения. Они не доставляют столько неудобства. И вот я стою на одной ноге, пытаюсь унять саднящуюся боль в боку, раздраженно думая какого черта еще и живот пострадал, пытаюсь отпихнуться от брата, который что-то все еще жаждет, отворачиваюсь от матери, а на поверхности всего этого плавает мысль "вот и не надо тебе придумывать, да гадать". Завтра четверг, и завтра я никуда не иду. У меня есть законная зудящая по всей левой части тела причина. Как еще голова не пострадала? Хотя, ей уже не грозит, кажись она давно уже на пенсии.
Четверг. Ничего полезного я не сделал, был самым настоящим тюленем, который валялся на воображаемом солнышке, периодически смазывая порезы, ушибы, чтобы можно было бы доползти до работы. Так сказать, пожинал плоды от желания.
Пятница. Я дошел!! Ребята, я дошел! Как подарок свыше за слишком проявленное рвение в исполнении желания время притормозилось, и тетрадь кадровичка не унесла. Счастье оно не может не быть(с).
Выходные. Как примерный больной мажу раны, отчитываюсь перед братом. Боже, кто бы мог подумать, что он такая наседка! И тупо смотрю телек. Где моя полезность в этой жизни не знаю. Все еще самозабвенно пожинаю выданные плоды. Просто волшебно. 
Понедельник. Я прикандехал на работу. Поход был уже веселее, а самое хорошее, я смог сесть в кресло без дурацкого оха и закусывания своей губы. Жизнь снова манит своими яркими красками и намекает на еще большее развлечение, чем уже существующее в моем арсенале
)))
(c)